Служили два брата

Не так давно услышала, что ребята, участвующие в специальной военной операции, придумали свою расшифровку этой аббревиатуры: своя Великая Отечественная.
Великая Отечественная война началась ровно 82 года назад, участие в ней приняли почти 35 млн советских солдат и офицеров. За четыре года погибли на фронтах, в госпиталях или не вернулись из плена около 11,5 млн.

С начала СВО на Украине прошло уже 16 месяцев. Сегодня в зоне боевых действий находится около 300 сухоложцев – мобилизованных и добровольцев. С марта прошлого года по сегодняшний день жители городского округа проводили в последний путь 25 земляков-героев. Среди погибших и два брата – Сергей и Владимир Быковы. Оба ушли добровольцами в конце лета прошлого года. Сегодня моей собеседницей стала их мама – Татьяна Дмитриевна.

Добрые сыновья – родителям отрада

– Четверо их у меня, – начала рассказ Татьяна Дмитриевна и едва слышно добавила: – Было… Старшему Сергею 47 лет исполнилось в прошлом году, Володе – 45, Артему – 43, младшему Андрею – 30 лет.

Жили мы всегда в селе Таушканском. Все сыновья были работящие, к тяжелому деревенскому труду сызмальства приучены. Хозяйство, как и полагается в деревне, держали большое: двух коров, овец, свиней, гусей, кур, кроликов. А уж про огород вообще молчу. И ребята, особенно старшие Сергей с Володей, с детства мне помощниками были. Я ведь сыновей, по сути, одна растила, воспитывала, чтобы самостоятельными были, семьи могли содержать…

Когда ребята учились в талицкой школе, я работала продавцом в райпо. Уходила рано, возвращалась поздно, поэтому хозяйство держалось на сыновьях. Оба выучились на трактористов, а так-то вообще на любой технике могли ездить. Особой страстью были мотоциклы.

Сергей после школы поступил в Сухоложское ГПТУ-43, выучился на автокрановщика. Вова окончил Курьинское профтехучилище, учился почти на отлично. За хорошую учебу его даже премировали поездкой в Москву.

После учебы, как положено, в армию сходили. Сергей – участник первой чеченской войны, а Вова служил под Москвой… У меня, кстати, и средний сын Артем тоже участник чеченской войны, только уже второй. Так что испытала я по полной, что такое сыновей с войны ждать и ночами не спать. Но, слава богу, оба вернулись живыми и здоровыми.

Так вышло, что у Сергея первый брак распался. Прожили мало, хотя там дочка родилась. Сейчас она уже взрослая – 28 лет, сама мама. А вот со второй женой душа в душу жили почти 20 лет. Двоих детей родили: Антону 15 лет, Ульяне – 10. Сергей сам дом в Таушкане выстроил, работал. Жить бы да радоваться, детей поднимать, но…

Вова с семьей жил в Рудянском. У него два сына и дочь: Данилу 22 года, Александре – 14, Егору – семь. Работал водителем в фирме «Авангард», дом, хлопоты житейские… Кто же знал, что судьба так повернется?!

Проводы с разницей в два дня

– Когда начались боевые действия на Украине, Сергей постоянно смотрел новости. Переживал, что гибнут молодые ребята, особенно, когда один за другим в цинковых гробах стали приходить тела сухоложских парней. Наверное, тогда и решил записаться добровольцем. До последнего не говорил мне об этом – узнала только за день до проводин, – горестно вздыхает моя собеседница. – Я ему: «Как же ты такое надумал? Там вон сколько гибнет, а тебе детей поднимать надо». А он в ответ: «Из Чечни вернулся, вернусь и с Украины. Не переживай, мама, всё хорошо будет». Проводили мы его 29 июля. А через два дня Вова тоже объявил, что записался добровольцем…

Ладно, я еще Сергея могу понять: он действительно знал, что такое война. А Вова такой спокойный всегда был, такой смиренный, ни разу бранного слова я от него не слышала, и вдруг – на войну собрался! Конечно, отговаривала, но какое там…

Проводили Вову 1 августа. И вместе их уже 4 августа увезли из Елани в Ростов, а оттуда – на Украину.

Распределили в одну часть: Сергея – механиком-водителем, Вову – инструктором по вождению. Сергей сержантом был (звание получил еще в Чечне), Вова – рядовым. Звонили, успокаивали, что у них всё нормально, кормят хорошо, условия приемлемые. «Ты, мама, главное, Андрея береги, сюда не отпускай: он у нас самый младший, пусть при тебе останется. А мы и за себя, и за него с Артемом воевать будем», – наказывал мне по телефону Сергей.

Раненый вынес брата и прикрыл собой сослуживца

– Сергей погиб 29 сентября, хоронили мы его 11 октября. Получается, что и повоевал-то всего ничего – каких-то два месяца, – продолжила дрожащим голосом Татьяна Дмитриевна, вытирая слезы. – Как потом узнала, случилось это под Красным Лиманом.

В бою Сергей был тяжело ранен в голову и в ногу. Вова лично вынес его с поля боя, хотя тоже получил осколок в спину, сам погрузил брата в санитарную машину. Но до госпиталя Сергея не довезли…

Когда тело отправляли домой, командир предложил Вове сопровождать гроб, заодно дома подлечиться. А там уж видно будет: если здоровье позволит, то вернется в часть, если нет, то дома останется. Но Вова твердо сказал, что ранение – пустяк, и от госпиталя отказался. Сказал, что будет воевать, так как должен отомстить за гибель брата. И мстил еще целых три месяца.

Вова погиб 27 декабря в Кременной. Сообщили мне об этом 11 января. На следующий день выдали в военкомате документы, и еще пять дней я ждала тело сына. Очень это тяжело: знать, что погиб, и ждать гроб с останками собственного ребенка. Врагу не пожелаю, такое пережить…  Хоронили Володю 16 января. У Сергея хоть окошечко в гробу было, и я смогла в последний раз на сына взглянуть, а у Вовы и окошечка-то не было…

На похороны приехали 10 сослуживцев: кто-то был дома по ранению, другие – в отпуске. Рассказали, что Вова прикрыл собой молодого бойца. А не прикрыл бы, так, может быть, жив остался… И еще рассказали, что перед самым боем командир зачитал приказ, что Вова представлен к награде, только вот к какой, они не помнят. Мы этой награды тоже не получили, лишь ордена Мужества, которыми сыновья были награждены посмертно.

Вот и вся их недолгая жизнь, – подытожила мама героев и в очередной раз вытерла стекавшие по лицу слезы. – Знаете, я раньше представляла себе, что умру, а над моей могилой будут стоять четыре мужика и даже слезинки не проронят, ведь мужчины, как известно, не плачут. А оно вон как вышло: я живая-здоровая, двоих сыновей раньше времени схоронила и все глаза о них выплакала. Сама не понимаю, как еще с ума не сошла от пережитого…

Своя Великая Отечественная

– Видимо, у моих сыновей доля такая – погибнуть на поле боя. Впрочем, не у них одних,  – с горечью размышляет эта враз постаревшая женщина. – Война уносит жизни не только наших ребят, которые для нас были, есть и будут героями, но и тех, кто воюет с другой стороны. У них ведь у каждого есть свои матери, жены, дети, которым тоже нестерпимо больно, когда тело их родного человека приходит домой в цинковом гробу. И неважно, под каким флагом воевал твой ребенок: материнская любовь не имеет границ и национальности…

Ночи сейчас для меня долгими стали, иной раз до самого утра глаз не сомкну – всё думаю. И понимаю, что бывают жизненные обстоятельства тяжелее, чем у меня. Мое утешение сейчас в двух младших сыновьях и внуках. Егорка, Вовин сын, вылитый отец растет, приезжает ко мне часто. Видимо, скучает, а ко мне приедет, и мы с ним вместе Вовины фотографии смотрим. Я рассказываю внуку о том, каким его папа был в детстве. Плохо Егору без отца, но я чувствую, что он очень гордится тем, что папа героем погиб в бою. А у других матерей, чьи сыновья погибли совсем юными, и этого нет. И ничего уже не изменить.

Если бы можно было взамен жизни сыновей отдать свою, наверное, все матери, не раздумывая, так и сделали бы. Но это, к сожалению, невозможно. А значит, остается жить и сохранять память о наших погибших сыновьях, чтобы передать ее следующим поколениям. И тогда, может быть, на долю наших внуков, правнуков или праправнуков больше не выпадет своя Великая Отечественная…