Пахали, сеяли, косили…
О сельских детских домах, действовавших на территории нашего района с 1941-го по 1956 год, газета рассказывала читателям уже не раз. А вот о Сухоложском (читай – городском) детдоме – ничего. Для публикации не хватало фактического материала, на который можно было бы опереться. Недавно в архивном отделе нашлись финансовые документы 1949-1953 годов, проливающие некоторый свет на работу детского дома в фабричном поселке. Особый интерес представляют планы и отчеты по подсобному хозяйству.
Сегодня мы не располагаем сведениями о дате открытия Сухоложского детдома, расположенного в поселке фабрики «Союзутиль», но думается, случилось это в первые годы Великой Отечественной. Регистрационная карточка по штатам 1951 года сообщает: утвержденный по смете фонд зарплаты сотрудников детдома составлял 162 600 рублей, в том числе 125 тысяч – по бюджету. Кстати, некоторые должностные оклады устанавливали согласно постановлениям Совета Народных Комиссаров СССР и ЦК ВКП(б) еще 1942-го и 1943 годов.
Датированный 21 марта 1952 года документ, направленный заведующему Сухоложским райфинотделом т. Медведеву, заверенный печатью облоно и подписью зам. зав. облоно Ф. Кабановым, дает важную информацию: «Свердловский ОблОНО просит дополнительно принять к регистрации по фонду заработной платы 1,2 т.р. Сухоложскому детдому для окончательного расчета сотрудников ликвидированного Сергуловского детского дома». В январе 1953 года исполняющий обязанности заведующего ОблОНО Ф. Кабанов информирует, что «лимит по зарплате передан с расформированного Н. Асбестовского детдома».
Итак, ближайшие детдома закрывались, а Сухоложский продолжал действовать. Когда же он закрылся? Финансовые документы заканчиваются 1953 годом, который, вероятно, и стал последним для ребячьей республики и подсобного хозяйства.
…До наших дней строение 1935 года не сохранилось, но в той же регистрационной карточке указаны уточняющие детали, из которых складывается примерная картина реальной жизни детского учреждения.
Деревянное здание площадью 287 квадратных метров, на 28 окон освещали «37 точек», обогревали 16 печей. Для приготовления пищи была еще одна печь, а также плита. Ни водопровода, ни канализации. Возможно, воду брали из колонки или носили (возили) с реки Пышмы.
Количество воспитанников менялось: от 59 до 89. Документы подтверждают статус детдома – «школьный». Значит, контингент пополнялся семилетними воспитанниками других детских домов.
Интересна расшифровка к смете 1951 года по статье «Прочие расходы»: на походы в кино (дважды в месяц) планировалось 1728 рублей в год, а на лечение детей в Свердловске и перевозку к родителям – 872 рубля, почти в два раза меньше.
Сад, огород, еще и свиньи
Согласно указаниям областного отдела народного образования при детдоме обязательно должно было быть подсобное хозяйство, которое «подсобляет» воспитанникам полноценно питаться. Свежие ягоды, овощи и мясо служили хорошим подспорьем в рационе, но всё это надо было еще вырастить, а для этого организовать ребячью публику на труд.
В плане-задании по подсобному хозяйству Сухоложского детдома, составленном в ноябре 1949 года, конкретно сказано: «Заложить опытный участок для обучения и работ воспитанников из расчета площади земли на 1 обучающегося 2 кв. м – всего 80 кв. метров». Еще требовалось заложить плодово-ягодный участок площадью 0,3 гектара, где произрастали бы 25 фруктовых деревьев и 1000 кустов смородины, малины, крыжовника.
Большое внимание уделялось картофелю. Под второй хлеб было выделено три гектара земли, и с каждого га предусматривалось получить немалый урожай – 100 центнеров.
Не менее ответственным был животноводческий фронт: пять свиней, четыре лошади (позже – шесть) требовали кормов, сена. От одной свиноматки планировался «деловой выход – 8 голов». А если поросят будет меньше? – Это не оговаривалось. Раз указано: родится восемь, так и будет!
Знакомясь с «громадьем» сельскохозяйственных планов, диву даешься. Растениеводство, животноводство. «Заготовить сена… заложить силоса… вспахать зяби… поднять паров…» и так далее. Ни дать ни взять маленький колхозик! Надо было пахать, сеять, косить, силосовать, кормить, пасти… И всё это вместе со взрослыми должны были делать дети школьного возраста, «охваченные сельхозобучением». Полевод А.А. Шавырин, коновозчики Михаил Иванович Савинов, И.М. Кошарин, Ев. Перекрасова, В.А. Розанов, Федор Князев, Анатолий Лешуков, Василий Лескин, Андрей Тебеньков, свинарки Екатерина Журавлева, Вера Степановна Паникарова, объездчики Григорий Худорожков, Камаев, сезонные рабочие – все трудились в подсобном хозяйстве.
«Размаха шаги саженьи» видны в том, что люди работали на полторы-две ставки. Не хватало рабочих рук – и вместо отсутствовавших «единиц» ставили кого-то из своего коллектива. Попробуй-ка руководитель не выполнить план – и полетит его голова: Сталин всё видел, всё знал.
Образование? – Почти у всех
Объемная информация о кадрах представлена в тарификационном списке на 1 января 1951 года. Директор Лев Александрович Гершевич окончил Томский педтехникум, в должности завуча и директора отработал 18 лет. Завуч и воспитатель Августа Александровна Минералова училась в пединституте, стаж – 10 лет. Врач Л.А. Малышева окончила медтехникум, медсестра Мария Петровна Глазунова – Верхотурскую школу медсестер. Виктор Андреевич Савельев руководил кружком после восьми классов курьинской школы, пионерский работник Н.А. Лушникова училась в Свердловском педучилище.
Воспитателями были Лидия Ник. Иванова, Галина Васильевна Макарова, Зоя Николаевна Никулина, Зинаида Григорьевна Ермолина, Ольга Федоровна Быкова – большинство после Камышловского педучилища.
Бухгалтер детдома Нина Васильевна Макарова в списке «наличия аппарата» указывает: в штат приняты инструкторы Василий Петрович Золотарев и Матрена Ивановна Брылина. Поваром трудилась Варвара Кузьминична Брылина, помощником повара – Анна Андреевна Джуева, затем Галина Семеновна Филиппова, прачкой – Елизавета Никандровна Зорина, затем Александра Вострецова. Екатерина Ник. Журавлева была истопником и уборщицей в одном лице. Позже сторожем-истопником работала В.С. Паникарова.
В тарификационном списке 1952 года вместо прежних пяти воспитателей значатся три, одна из них «новенькая» – Лидия Николаевна Павлова. Директором стал Николай Серапионович Ковязин. Сменился и врач: после Свердловского мединститута устроилась Евгения Васильевна Абакулова.
В списках 1953 года появились новые воспитатели: Зинаида Григорьевна Изюмец и Петр Васильевич Лешуков.
Удивительно, что в детдоме отсутствовали ночные няни! Ставок не было ни в одном штатном расписании.
Был и Шумахер
Среди обилия справок, штатных расписаний, тарификационных списков выявилось, что работали в детдоме Николай Иванович Кузнецов в «доложности» завхоза, а также «костеляньша» Ираида Максимовна Тимухина. Тогда слово кастелянша было непривычным для русского уха. Как и «обонентская» плата.
Ставки сокращали, вводили новые. Так, пионерработник Савельев стал музработником, а его место занял Александр Алексеевич Шавырин, который до этого работал кладовщиком, затем – полеводом и библиотекарем по совместительству.
Наличие грузовика улучшало функционирование всех подразделений детдома. Справки для райфинотдела за 1951-й и 1952 год удостоверяют: шофер детдома Михаил Яковлевич Сутягин – шофер 2 класса. Предположительно машина чаще была задействована в подсобном хозяйстве.
В штатном списке наряду с уральскими фамилиями попадаются настолько отличные от знакомых нам, что становится ясно: это эвакуированные или присланные из областного центра люди. К примеру, в 1953 году шофером работал Антон Антонович… Шумахер. Прославил-то фамилию многократный чемпион мира «Формулы-1», но в 50-е сухоложский однофамилец и поведать не мог о будущих победах знаменитого немецкого автогонщика, который еще не родился.
Сегодня не узнать, откуда в Сухоложье занесло человека с интересной фамилией, ставшей в наше время нарицательной. Да еще и водителя! Но факт, как говорится, остается фактом.
Марина КРЫЛОВА
